Грэхем — работа на Wall Street

В 1914 году Бенджамин закончил Колумбийский университет, где изучал математику, философию, английский, латынь, греческий и музыку. Деканы сразу трех факультетов — английского языка, математического и философского — предложили ему преподавательские должности. Молодой человек колебался, какое из предложений принять, и решил обратиться за советом к Фредерику Кеппелу (Frederick Keppel), одному из руководителей университета. Счастливый случай решил его судьбу. Один из членов Нью-йоркской фондовой биржи как раз пришел к Кеппелу поговорить о плохих отметках своего сына, а заодно попросил рекомендовать кого-либо из лучших студентов для работы в его фирме. Так Бенджамин Грэхем получил свою первую работу на Wall Street, в фирме Newburger, Henderson and Loeb.

Следует отметить, что в те времена большинство выпускников Колумбийского университета стремились сделать достойную карьеру в юриспруденции, медицине или академической науке. Отрасль ценных бумаг не относилась к числу блестящих перспектив, а поглощенность заработком считалась в университете признаком отсутствия вкуса. Тем не менее Бенджамин, получивший классическое образование и увлекавшийся переводами испанских поэтов, согласился на предложение своего нового работодателя. 8 качестве особого поощрения ему был предложен оклад в размере $14 в неделю (что с учетом инфляции эквивалентно нынешним $425). Руководство фирмы быстро оценило природный ум и великолепные способности нового сотрудника. Уже на второй месяц ему было поручено составление кратких и точных описаний облигаций, входящих в дневной список рекомендаций фирмы. Еще через шесть недель Грэхему дополнительно поручили написание ежедневного рыночного обзора для филиала Newburger, Henderson and Loeb в Филадельфии. В начале войны, когда американский фондовый рынок подвергся мощному давлению и Нью-йоркская фондовоя биржа закрылась на пять месяцев, заработок Грэхема сократился до $10 в неделю, но он сохранил работу. Несколько позже торги возобновились, уверенность инвесторов повысил ось, и фирма, у которой в этот момент оказалось недостаточно сотрудников, старалась использовать таланты Грэхема в самых различных направлениях, что позволило ему получить детальное представление о трейдинговых операциях.

Работая на Newburger, Грэхем также осуществлял сделки для себя, членов своей семьи и друзей. Кроме того, он начал писать статьи для финансовых изданий, что способствовало росту его известности. Среди его клиентов был Алджернон Тассин (Algernon Тassin), профессор английского языка в Колумбийском университете. Он снабдил Грэхема капиталом в размере $10 тыс. с условием, что прибыли и убытки будут делиться пополам. Из этого опыта Грэхем вынес важный урок, когда ему пришлось продать акции в ходе рыночного спада. Позже он не раз говорил студентам, что настоящий инвестор редко бывает вынужден продавать акции: он продает их, когда приходит его время, т. е. когда инвестиции «созрели» и принесли достаточные прибыли.

Несмотря на огромную занятость, в Грэхеме росло желание создать семью. Его избранницей стала жизнерадостная и волевая девушка по имени Хэйзел Мазур (Hazel Mazur). Она преподавала танцы и дикцию и к моменту свадьбы зарабатывала больше денег, чем её жених. В 1919 году у Бенджамина и Хэйзел родился первенец, названный Исаак Ньютон в честь ученого, которым так восхищался его отец.

В 1920-м Грэхем стал одним из партнеров в Newburger, Henderson and Loeb. Теперь, помимо оклада, он получал еще 2,5% от прибыли. Достижения Грэхема выглядят еще более значительными, если учесть хаотичный и опасный характер «бычьего» рынка 1919-1921 гг. — почти не регулируемого, мотивированного в первую очередь жадностью, страхом, легковерием и безрассудством. Впрочем, Грэхем тогда приблизился к пониманию принципа, которым впоследствии делился с учениками: чем глупее поведение рынка, тем больше возможностей для делового инвестора.

В 1923 году группа клиентов и друзей, восхищенных успехами Грэхема, предложила создать инвестиционный фонд с активами в размере $250 тыс. с условием, что он будет получать $10 тыс. в год плюс 20% от прибыли. В результате в 29 лет Грэхем основал свое первое независимое предприятие, Grahar Corporation, операции которого начались 1 июня 1923 года. Грэхему удалось привлечь в фонд около $500 тыс. Он не был главным акционером, но контролировал инвестиционную политику компании, концентрируясь на поиске сильно недооцененных акций, переоцененных акций, годящихся для «коротких» продаж, или выгодных арбитражных операций. В 1925-м компания прекратила свое существование, и Грэхем основал Benjamin Graham Joint Account, чья среднегодовая доходность в период между 1925 и 1928 гг. составила 25,7%. Бизнес расширялся так быстро, что вскоре после его открытия Грэхему понадобился партнер, который взял бы на себя административные функции. Он пригласил Джерома Ньюмана, брата своего друга детства. Так появился на свет Graham Newman Investment Fund.

Все складывалось как нельзя более удачно — и в карьере, и в семейной жизни. В 1925-м родилась вторая дочь. Однако в 1927 году семью постиг страшный удар. У Исаака Ньютона, умного, здорового и счастливого сына Грэхема, вдруг заболели уши. Нестрашная на первый взгляд болезнь быстро переросла в менингит, и мальчик умер. Горе всей семьи не ослабевало в течение многих лет. Грэхем не мог скрыть свою безысходную скорбь даже перед клиентами, да и долгие годы потом, родив еще пятерых детей. Грэхем старался отвлечься от своей боли, уйдя с головой в работу. Его слава эксперта в области инвестиций росла.

К 1929 году состояние Грэхема значительно увеличилось. Доходность Joint Account в 1928-м достигла 60% в сравнении с 51% у индекса Dow Jones Industrial Average, а личный доход Грэхема составил более $600 тыс., что эквивалентно сегодняшним $15,8 млн. Поскольку в конце 20-х возросла популярность инвестиционных фондов, он занялся организацией трастового фонда Hentz-Graham, который намеревался запустить в сентябре 1929-го. Однако к этому моменту рынок ценных бумаг начал трещать по швам, и вскоре Грэхему стало не до нового фонда.

День 29 октября 1929 года, вошедший в историю как «черный вторник», стоил фондовому рынку $14 млрд. ($368 млрд. сегодня). Грэхем закончил год с 20%-ными потерями, тогда как DJIA потерял 15%. К концу 1929 года волнение на рынке успокоил ось, цены пошли вверх, и многие инвесторы поверили, что худшее позади. Среди них оказался и Грэхем, который осуществил новые крупные инвестиции, заняв дополнительные средства. Однако следующий год, 1930-й, оказался худшим в его финансовой карьере. По итогам года потери Jоint Account составили 50%, тогда как DJIA упал на 29%. Многие инвесторы Грэхема пожелали вернуть свои средства, что еще более затруднило его положение. К счастью, помог Элиас Рейсс (Elias Reiss), дав $75 тыс., чтобы удержать фирму на плаву.